Рецепт успеха: подумать и понять. Ну давайте уже, наконец, подумаем, а?! - Александр Фролов

Для начала надо посмотреть, как достигали успеха те, кому несомненно сопутствовал успех с чьей бы то ни было точки зрения. Ведь человечество состоит вовсе не из одних только неудачников. Если бы это было так, нас бы просто не было. У кого же поучиться столь прекрасному и полезному искусству адекватного видения мира, искусству думанья? Находясь при этом в любом возрасте и в любой социальной роли.

Оказывается, примеров успешности не меньше, чем неуспешности. Одни примеры, в камзолах и буклях, смотрят на нас со страниц учебников и энциклопедий, другие тихо и незаметно делают нашу жизнь вкусной, уютной и счастливой. Давайте посмотрим, как это у них получалось и получается – быть успешными?!

1.4. Как думали Ньютон и Мариванна

Ньютон, изображённый в учебниках в парике и надутый как индюк – подавляет. Вот, дескать, Я (весь из себя такой замечательный!) наоткрывал законов гениально, а вы, тупые, учите наизусть и получайте свои двойки. Кому и зачем это подавление нужно – непонятно.

На самом деле всё не так. Законы не двери, и их не открывают. Законы выясняют, устанавливают (не в смысле «диктуют», а в смысле «строят»). И Ньютон – никакой не гений. Его величие в том, что он умел думать и думал каждый раз, когда появлялась задача. Задач же вокруг – немерено. Надо только не зажмуриваться и не отворачиваться от них. Многих стукало по темечку яблоком, а иногда чем и потяжелее, но обратил на это внимание почему-то только Ньютон. Потому что смотрел на мир и старался его понять. А уж если задача есть, да ещё думать умеешь – знай себе паши, и успех тебе гарантирован. Вот и напахал Ньютон около десятка законов в физике, да ещё и в создании высшей математики отличился. Просто был думающий работящий человек. И не надо комплексовать и заниматься самоуничижением: на самом-то деле мы и сами с усами и, когда сильно прижмёт, за милую душу закон установим.

А Фарадей? А Менделеев? А Мендель? Что уж говорить об Эйнштейне: его жизнеописания свидетельствуют о том, что он, как и все перечисленные, был работоголиком. Просто обращал на всё внимание и работал, работал, работал… Кто из нас задумался над тем, что толкает стрелку компаса? А он задумался. В пять лет. Ну и что? Мне доводилось беседовать с детьми, которых и не такие проблемы интересовали. Если бы Эйнштейн ориентировался на гениальные озарения, ничего путного он бы не сделал, как и все остальные. Так что давайте не будем о гениальности. Просто надо давать детям возможность задуматься над тем, что происходит вокруг людей и внутри них. Ведь они «сидят» в телефонах и планшетах по той причине, что недумающие взрослые и из них практически с момента рождения вышибают возможность думать. Тем более – учиться этому. Современный подход к образованию или, как модно сейчас говорить – «образовательная парадигма», основан на том, что «учащийся должен сам (сделать что-то там) на основании (чего-то там мудрёного)». Да ничего он не должен. Это мы должны донести до него мыслительный опыт человечества, да так, чтобы он не мог вывернуться. А оснований для самостоятельного обучения думанью у него никаких нет. При сегодняшнем неосмысляемом предметном содержании образования и речи не может быть об основаниях и фундаментах.

А ещё недуманье (да и просто функциональную глупость) мы любим объяснять отсутствием талантов. При этом, как всегда, ни словом не обмолвившись о том, что такое талант и, следовательно, не понимая, о чём говорим-то. А талант есть у каждого человека. И, как правило, не один. Талантом называется врождённое индивидуальное свойство личности особенно ярко воспринимать ту или иную грань окружающего мира или внутреннего мира человека. То есть, попросту говоря, какой-то из рецепторов в какой-нибудь части тела человека от рождения оказывается чувствительнее, чем обычно у большинства людей. И это вовсе не обязательно связано со слухом, зрением или осязанием пальцами. Возможны варианты, причём в невероятном множестве. Только некоторые таланты люди тщательно скрывают, стесняясь их (чаще всего – напрасно), некоторые не имеют возможности выявить и проявить (и они пропадают втуне), а о некоторых даже и не подозревают до конца жизни.

Так что нечего самоуничижительно оправдывать своё безделье, ссылаясь на якобы недостижимые для себя таланты других людей. Ещё раз: хотя бы один талант (а то и много) есть у каждого человека. Только куда они деваются при взрослении? Известно, что в реализованном таланте девяносто девять процентов потения и один процент гения. А желающих потеть не в сауне, а на работе – не так уж много. Вот и зарывают таланты в землю. Со временем, вместе с их носителями. Так что давайте не будем о талантах великих и других людей. Лучше следить за своими талантами и стремиться их реализовать. И помнить о наличии талантов у всех наших детей.

Однако самое интересное заключается в другом. Истории великих интеллектуальных свершений известны. По продуктивным описаниям главными героями их научно-познавательных действий можно восстановить процесс порождения и развития мыслей, а не сами мысли. Так вот, ход мыслей и образ действий, приводившие к великим успехам на самых разнообразных поприщах, оказались принципиально одинаковыми во всех случаях. Это значит, что Ньютон, Менделеев, Фарадей, Мендель, де Голль и многие другие при свершении интеллектуальных подвигов не только шли одним и тем же путём, но и последовательность шагов, а также их содержание были одними и теми же. Это наводит на мысль о возможности единого интеллектуального подхода к решению самых различных задач, то есть о существовании определённой единой структуры продуктивного мышления вообще.

Да что это я всё о великих да о великих. Представьте себе неких Мариванну и Василиваныча, нормальных обывателей, выросших до взрослого состояния из детей типа Вовочки и Машеньки, знакомых нам по школьным анекдотам. Интересно, что происходит в голове Мариванны, которой надо так посолить суп, чтобы Василиваныч остался доволен? Да то же самое, что происходит и в голове Ньютона. Ведь у Мариванны есть возможности: а) тупо солить суп так, как учила её мама, не обращая внимания на гримасы неудовольствия со стороны Василиваныча; б) солить как попало, надеясь, что со временем концентрация соли в супе окажется устраивающей любимого мужчину. Так нет, Мариванна начинает планомерно изменять концентрацию соли в супе, следя за числом морщин на челе Василиваныча. Разумеется, таким образом она быстро подбирает концентрацию соли, соответствующую минимуму морщин. Итог: Василиваныч ест суп и не морщится, в доме благодать, мир и согласие. Все счастливы. Но именно так поступали все великие устанавливатели законов! Величие Мариванны ничуть не ниже величия Ньютона, поскольку и уровень постановки задачи, и уровень её решения ничем не отличаются от ньютоновских. А в масштабе личности общая теория относительности Эйнштейна и Первый закон Мариванны абсолютно равноценны. Прямо так и слышится известный диалог:

– А что такое теория относительности?

– Ну, как тебе сказать? Три волоса на голове – относительно мало, три волоса в супе – относительно много.

– Ха! И за эту хохмочку Эпштейн получил Нобелевскую премию?!

Интересно, так как же выглядит структура мышления Ньютона и Мариванны в случаях их успеха? Ведь именно для выяснения этой структуры и передачи её начинающим людям в процессе образования должны изучаться в школе и вузе не результаты невиданных взлётов человеческой мысли (эти результаты чаще всего так и остаются непонятыми большинством), а процессы этих взлётов, траектории, по которым шли мозги взлетевших. А траектории эти выглядят удивительно сходными. И беда школьных учебников в том, что они не об этом.

Автор книги, которую вы сейчас читаете, в студенческие годы прочитал большущую серию книг «Классики науки» – оригиналы работ тех, чьи портреты украшают стены школьных кабинетов. И увидел, что траектории их научного мышления вовсе не сходны. Это просто одна траектория. Вот её-то давайте и рассмотрим.

1.5. Давайте подумаем

Процесс думанья может начаться только после того, как человек обратил внимание на какое-либо явление: стол, часы, дождь, взаимодействие двух магнитов, язва желудка, любовь… На явление человек обращает внимание не в мире, а в своей голове, куда это явление, ощупанное датчиками и переданное сигналами, заведено в виде модели. И всплывает в потоке сознания, постоянно там, в голове, текущем. Ведь если мы разглядываем берёзовый лист, плывущий по реке, в голове-то у нас – не вода и листья, а только их модели. Итак, явление попало в зону нашего внимания. Теперь надо из этого сделать мыслительный продукт, чтобы можно было поделиться с другими людьми. Для этого необходимо зафиксировать внимание на уровне определения этого явления в словах: иначе ведь мы ничего передать не можем. По поводу каждой мелочи писать друг другу картины маслом или музыку – бред. Разное цветовосприятие, разные ассоциации, разные… Представляете, ребёнок, чтобы попросить горшок, ковыляет к мольберту и берётся за кисть. Так что для понимания остаётся обмен информацией исключительно в знаковой, причём – словесной (вербальной) – форме.